Ассасины - Страница 107

107

Она украдкой покосилась на кардинала.

— Как знать... — Затем она все же решила рискнуть. — Возможно, повлияли выборы нового Папы...

За столом воцарилась мертвая тишина. Черт, все же она, пожалуй, слишком далеко зашла! Не стоило говорить об этом в присутствии Д'Амбрицци, ведущего претендента на папский престол. Как строго он смотрит на нее, не сводит глаз...

И тут лицо кардинала расплылось в характерной лукавой улыбке.

— Ну, просто копия Вэл, — сказал он. — Вы у нас настоящий мыслитель, сестра, просто Макиавелли. Кстати, это комплимент, не поймите превратно. Теперь я понимаю, почему сестра Валентина так ценила вашу дружбу.

Санданато разлил по крохотным чашкам свежие порции крепкого черного кофе. Пламя свечей плясало в сквозняке, которым тянуло из открытых окон. Элизабет поняла: разговор не получился, она упустила момент. Она не знала, как расценить реакцию собеседников. Очевидно одно: они скептически отнеслись к самой возможности существования заговора внутри Церкви. Но до какой степени ей удалось подогреть их интерес к теме? Беседа меж тем продолжилась, а она осматривала обстановку в комнате и напряженно пыталась вспомнить и оформить в слова очень важную мысль, мелькнувшую в голове. Апартаменты кардинала в Апостольском дворце были обставлены в стиле барокко, мебель старинная, полно ценных антикварных безделушек, на стенах картины итальянских мастеров. Над всем доминировал Тинторетто, которым Папа Пий вознаградил кардинала за службу во время войны.

Напряжение понемногу спало, кардинал пустился в рассуждения об исторической подоплеке всех этих легенд. Да, история Церкви знала немало жестоких и кровавых моментов, но люди, как правило, склонны к преувеличениям. Элизабет слушала его и думала, что он был прав, говоря о двуличии Церкви. Вот уж действительно, одной ногой в грязи, а взгляд обращен к звездам. Двуликий Янус, так называла Вэл римскую Церковь.

Д'Амбрицци говорил о Цезаре Борджиа и о том, как тот однажды использовал наемных убийц. А потом — еще раз, и тогда мужа Лукреции задушили в собственной постели в конце лета 1500 года. Рассказывал он все это так, словно сам побывал там, точно был вхож в дом Борджиа. Убийство было политическим и имело одну цель: освободить Лукрецию от брачных уз с тем, чтобы она могла заключить новый выгодный брак с Альфонсо д'Эсте, наследником герцогского дома Феррары. Союз оказался весьма успешным во всех отношениях, и в 1501 году, в ночь Хэллоуина, Лукреция устроила весьма неординарный бал в честь своего дорогого брата Цезаря.

— О, это было нечто, — говорил кардинал, полузакрыв глаза, точно вспоминая те давние события. — В зале танцевали пятьдесят совершенно голых куртизанок. Затем их заставили подбирать с пола каштаны, зубами, и пока они занимались этим, мужчины ими овладевали. Короче, план удался как нельзя лучше. И все было замечательно, если не считать того, что первый муж был убит. При поддержке нового союзника Цезарь присоединил к своим владениям земли Колонны, посадил семейство Орсини в темницу. — Он медленно открыл глаза. — С таким человеком приходилось считаться.

Сестра Элизабет слушала его и думала о голых куртизанках и каштанах. И вдруг, услышав последнюю фразу, вздрогнула. С таким человеком приходилось считаться...

— Священник, который убил Вэл и пытался убить Бена Дрискила... — забыв о правилах приличия, перебила она кардинала. — Мужчина с серебристыми волосами и в очках...

Д'Амбрицци обернулся к ней, окинул снисходительным взглядом.

— Да, сестра?

— Он был как раз того возраста... подходил по возрасту. Хоть и старый, но очень крепкий и быстрый. Он был одним из них... Всегда был! Я уверена, я чувствую это. Записи Бейдела-Фаулера, ассисины времен войны... Разве вы не видите? Все сходится. Это и есть тот самый Саймон Виргиний, их лидер, о котором писал Бейдел-Фаулер. Это наш седовласый священник! Он Саймон! И это еще не все. Помните упоминание о заговоре Пия? Вы только вдумайтесь, что за человек был этот Пий, отъявленный негодяй и мошенник, сотрудничал с немцами во время войны. Да, именно Пий использовал наемных убийц во время войны. Возможно, помогал нацистам в том грязном деле, о котором вы говорили, ваше преосвященство. Помогал в махинациях с ценными произведениями искусства! Все сходится! Об этом стоит призадуматься, как вы считаете?

Она смотрела на них и торжествующе улыбалась. Она была счастлива своим открытием, и ничто на свете больше ее не волновало. Впрочем, длилось это всего минуту или две. Д'Амбрицци и Санданато смотрели на нее, потом растерянно переглянулись. Она поставила их в тупик.

Вэл чертовски бы ею гордилась!

* * *

Каллистий очнулся от беспокойного сна далеко за полночь. И неподвижно лежал на влажных простынях, все тело было покрыто испариной, голова немного болела, но в целом, слава Создателю, он чувствовал себя волне сносно. Он смотрел на луну, повисшую в окне прямо перед ним, и вдруг понял, что именно ее холодная белизна, полная отстраненность заставляют его думать о смерти. Впрочем, в последние дни и в таком положении трудно не думать о смерти. Но и до болезни смерть всегда присутствовала в его мыслях, наверное, потому, что он был священником. Сколько он себя помнил, вечно приходилось посещать чьи-то похороны. То было частью его работы.

Тридцать лет тому назад, когда Папа Пий XII наконец умер, Каллистий был молодым и амбициозным монсеньером, служил в секретариате Ватикана и стал свидетелем церковных конвульсий и потрясений. Теперь и его ждет смерть, страшная, неотвратимая! В тишине комнаты, освещенной лишь луной, он вдруг услышал собственный смех. О Господи, что за времена то были!

107