Ассасины - Страница 113

113

Попив кофе, он ожил, мысль снова работала четко. И ответ на один вопрос он нашел. Ему нужен некто, кто мог бы подтвердить историю Марии-Ангелины. Он понял, кто. Дрю Саммерхейс. Если уж он не знает правды, тогда ее не знает никто. Дрю всегда был наставником, советчиком и другом Хью Дрискила.

Данн узнал номер компании «Баскомб, Люфкин и Саммерхейс» и поговорил с секретарем великого человека. Нет, сегодня его уже не будет, но завтра в два — добро пожаловать. Данн согласился.

Звоня по телефону, он мельком отметил про себя, что слишком замотался и не удосужился проверить вчера вечером автоответчик. Заинтересовало его лишь одно сообщение, от Персика О'Нила из Нью-Пруденса, поступившее два дня тому назад. Затем он послал еще два, в тот день, когда Данн ездил в монастырь под Трентоном. Наверное, Персик зол на него, и, не став тратить времени даром, Данн позвонил ему домой.

Они договорились пообедать в «Джинджер Мэн», ресторане неподалеку от Линкольн-центра, назначили встречу на час дня. Отец Данн сидел за столиком и попивал сухой мартини, когда с улицы, где правили бал дождь, холод и ветер, дующий с Гудзона, вошел Персик. Дождь хлестал в окна, от крупных капель пузырились лужи. Персик вошел, отряхивая плащ и шмыгая покрасневшим от холода носом.

— Что за срочность заставила тебя, мой юный друг, примчаться сюда в такую мерзопакостную погоду? — спросил Данн, откинувшись на спинку стула.

— Ха! Одно высказывание, если можно так выразиться.

Тебе следует чаще проверять сообщения на автоответчике Я тут с ума схожу... — Персик заказал «Роб Рой» и открыл забрызганный каплями дождя черный портфель. Лицо не казалось уж столь юным. Он был простужен и выглядел скверно, Данн его еще никогда таким не видел. — Смотри не упади, Арти, — добавил он. — Думаю, удалось отыскать одну весьма любопытную вещь, правда, я еще не совсем понимаю, что сие означает. И, поскольку я всегда считал тебя человеком мудрым, есть шанс проверить это. Вот, взгляни-ка.

Он протянул ему конверт из плотной бумаги с обрывками скотча. Отец Данн осторожно открыл его и выложил на столик написанную от руки рукопись.

«Факты в деле Саймона Виргиния».

— И автор — не кто иной, как Джакомо Д'Амбрицци, — с улыбкой заметил Персик. — А потому передаю тебе официально в руки, чтобы отныне это стало твоей проблемой. — Он уже выглядел значительно лучше.

Одиннадцать часов спустя матч между «Нью-Йорк Джаэнтс» и «Филадельфия Иглз» вступил в свою завершающую стадию, игра проходила в сложнейших условиях, не поле, а болото, сплошная грязь. Персик дремал перед телевизором в кабинете отца Данна. Возможно, думал он, ад — это не что иное, как бескрайнее футбольное поле, покрытое грязью, и игра бесконечна, и ты уже не различаешь, где какая команда, и никто не знает счета, и всем на все плевать. И он окинул печальным взглядом остатки пиццы и пустые банки из-под диетической колы.

Данн поднял голову от рукописи, взглянул на Персика и усмехнулся. А потом постучал по бумаге кончиками пальцев.

— Ну и кино может из этого получиться. Супер!

— Да, да, конечно. Так что ты по этому поводу скажешь? Ты так долго читал и перечитывал, наверное, выучил наизусть.

— Да, запомнил. Хочу, чтобы завтра утром ты убрал это произведение в свой черный портфель и отвез обратно, в Нью-Пруденс. И положил бы туда, где нашел. Если эта штука всплывет... ладно, об этом даже подумать страшно. — Он приставил кончик указательного пальца ко лбу. — Лучше хранить все здесь.

— Так кто такой был этот Саймон Виргиний? И Архигерцог? Это все шпионские клички, да? Кто они были?

— Не знаю, честное слово, понятия не имею. Но собираюсь выяснить. Готов побиться об заклад, Д'Амбрицци хорошо знал этого Саймона и всех остальных.

И он заказал билет первого класса до Парижа, вылет завтра вечером.

Ему срочно нужно было разыскать одного человека. Эриха Кесслера.

* * *

Сестра Элизабет работала допоздна, хотя меньше всего ее мысли занимал в тот момент журнал и все, что с ним связано. Известие о болезни Папы, подробности которой до сих пор знала лишь пресс-служба Ватикана, начало распространяться сначала через римские газеты, затем уже прозвучало по телевидению. Заболевание, или букет заболеваний, практически не поддается лечению. Состояние критическое, об этом поведал надежный источник из курии, дав, таким образом, сигнал начать подготавливать мир к известию о кончине Каллистия IV, которая, судя по всему, не заставит себя ждать.

Она еще раз просмотрела свои заметки о Д'Амбрицци и Инделикато, пытаясь угадать темную лошадку, которая станет фаворитом, как вдруг дверь в кабинет распахнулась и влетела возбужденная сестра Бернадин. С грохотом захлопнула за собой дверь и с жалобным стоном рухнула на диван. Она только что закончила сражение с типографом и художником по макету и совершенно изнемогла от этой борьбы и споров.

— Кстати, только что подобрала тебе следующую порцию материалов для списка. — Она приподнялась и выложила на стол Элизабет папку.

Та открыла ее, пролистала бумаги.

— Есть что-нибудь интересное? — Глаза пробегали страницы, она искала что-то, хотя сама еще не совсем понимала, что именно.

— Общее между ними — это, пожалуй, возраст...

— Это мы уже знаем.

— Все они были католиками.

— И это нам известно, сестра.

— Все были убиты...

— Перестань, Бернадин! Скажи лучше то, чего я не знаю!

— И, — с улыбкой заметила Бернадин, — все они были в Париже во время войны.

Элизабет широко распахнула глаза, в этот момент она походила на персонажей мультфильма, потом растерянно заморгала, глядя на коллегу.

113